Это был 44-ый, война подходила к концу, что было очевидно ровно как и то, что солнце встает на восходе, а заходит на западе. Спецотряд Капитана Америки состоящий всего из шести бравых солдат, одерживал сокрушительную победу над Гидрой, сровняв с землей, практически все ее базы, и значительно подпортив все планы Шмидта, опережая его на шаг, а то и на два. Их новой целью был доктор Зола, бежавший после того, как Роджерсом были уничтожены все его наработки и результаты экспериментов по созданию бессмертного человека, естественно, для того чтобы в последствии применить его на Красном Черепе. База была разрушена, все что находилось на ней кануло в лету, но самому Золе удалось бежать, а значит и шансы того, что его работа будет вновь воссоздана, были очень велики. Именно поэтому сейчас отряд Капитана пережидал ночь в городишке, находящимся рядом с местом через которое, как предполагалось, будет пролегать путь доктора.

Этой ночью Роджерсу не спалось, у него было какое-то странное предчувствие не дававшее ему заснуть. В комнате было холодно, конец зимы вообще был на удивление холодным, такой зимы на памяти Стивена не было, но возможно все дело было в том, что они находились не так уж и далеко от русских границ, тамошние морозы в свое время подкосили не мало фашистских войск. В комнате было темно, местные жители все еще боялись бомбежек, поэтому гасили слишком рано свет и смолили все окна. В комнате было тихо, здесь не было ни часов, ни буйных соседей, которые бы живо что-то обсуждали, спорили или выпивали. Все это давило и оставляло после себя какое-то странное тягучее чувство в груди медленно сжимающее легкие. Поэтому Капитан спустился вниз, их ночлежка находилась над пивной, это было достаточно распространенное явление в европейских городах, он конечно же заметил Барнса сидящего за барной стойкой. Тот допивал остатки шнапса, незатейливо перемешивая его в стакане. В помещении было тихо, бармен протирал грязноватой тряпкой стаканы, а редкие посетители, выпивали свое пойло, или же тихо беседовали медленно выпивая свои заказы. Пусть военные действия не сильно затронули этот городок, но само сознание людей, их дух был сломлен.

От чего-то Роджерс знал, что найдет Барнса именно здесь, он вообще слишком хорошо его знал, долгие годы дружбы давали о себе знать. Медленно подойдя к бару, он сел рядом, простым жестом дав о себе знать, друг же никак не отреагировал, а лишь залпом выпил оставшееся в его стакане спиртное.
- Подлейте моему другу, - обратив на себя внимание бармена, попросил, жестом указав на опустевший стакан.
Сам же Роджерс не пил, до сыворотки здоровье не позволяло, а после как то не до этого было, но, возможно, попросту он не видел в этом никакого смысла, в отличие от Баки, который не упускал момента выпить или же поухаживать за какой-нибудь девушкой с баснословно огромными голубыми глазами. Правда здесь не было девиц или даже женщин, с наступлением темноты город стал словно мертвым, была лишь тишина, изредка прерываемая шепотом или неловким звоном стаканов.

- Не спится? - спросил, мельком посмотрев. - Спасибо, мне не надо. - быстро сказал, после того, как уже хорошо подвыпивший друг, попросил бармена налить выпить и ему, - Бак, это лишнее. Ты же знаешь, я не пью - вздохнув, Роджерс согласился, поддавшись тягучему чувству, что не хотело уходить из его груди. - Хорошо, хорошо! Только один стакан. - он сказал это слишком громко, так что на мгновение на него посмотрели все присутствующие здесь, а после вновь вернулись к тому, чем занимались.

Он слишком часто думал о Бруклине, о том как жилось им там, за чертой фронта, тогда, когда никакой войны в общем-то не было. Наверное, и скорей всего мысли о доме были были некой отдушиной, тем, что не позволяло ему опускать руки, тем что заставляло его идти вперед. Да, Капитан Америка боролся за свободу, боролся за всех людей, и не на секунду не сомневался в правильности своих действий, но не смотря на свой статус супер солдата и героя, он был есть и остается обычным человеком. Стивом Роджерсом - маленьким парнем из Бруклина, который был слишком глуп, чтобы не убежать от драки, тем парнем, за которым пошел сержант Барнс. Капитан Роджерс был тем, в кого верили тем, кого слушали тем, за кем шли, люди видели перед собой самое удивительное изобретение, если можно так выразится по отношению к человеку, этого времени, они видели перед собой лидера и национального героя, но никто из них, кроме одного единственного человека в этом богом забытом мире не знал в действительности того, в кого верит, кого слушает, за кем идет. Никто кроме Баки Барнса.

Только он в действительности знал на что соглашался, принимая предложение вступить в Ревущую команду Капитана Америки, только он в действительности знал, что за человек ведет их и скрывается там под этой синей маской и звезднополосатым костюмом. Только он, Баки, понимал, что за всей этой силой, за всеми этими вдохновенными речами стоит простой бруклинский парень, который тяжело переживает каждую потерю и которому зачастую нужна поддержка. И Стив это знал. Знал то, что только его старый друг верит в него по настоящему, от того только он знает, в кого верит.

- Конечно, без нас Бруклин не Бруклин. - улыбнулся, по братски толкнув его локтем. - Первые красавицы давно уже заскучали без твоей компании, а книги в библиотеке покрылись пылью, да и в подворотнях уже никого не дубасят с завидной регулярностью. - рассуждал перебирая в руках стакан со шнапсом, пить он не любил, пробовал, но не получил от этого никакого удовольствия, пуская спиртное, обжигавшее горло словно лава, носом. Но друг настоял, а значит он не мог отказать, чувство тревоги, что заставило Стива спустится вниз, не проходило, пусть и отошло на задний план, став менее заметным.

Баки видно заметил, что друг морозился, вертя в руках стакан и со всей своей простотой и добродушием, что были в нем, начал подначивать, подталкивая стакан к губам Роджерса, который упирался, чисто машинально, но все же согласился, и зажмурившись опрокинул горло жгучую жидкость. Выпитое на удивление не запросилось обратно, ко всей неловкости Капитана, пусть и резало горло, после растекаясь приятным теплом, которое рассеивалось и терялось где-то на поверхности кожи.
- Миссия выполнена, сержант Барнс, - отшутился, слегка закашлявшись и отдав честь, - Нет, мне больше не наливать. - сказал, жестом указав бармену, что хватит, Баки же слегка приуныл, видимо от осознания того факта, что все же придется пить одному.

- И что же будет, когда война закончится? - спросил, хотя примерно представлял, чем может заняться Баки, вернувшись с фронта, начиная от поисков своих братьев и сестер, заканчивая работой в полиции или еще где. У Джеймса Бьюкенена Барнса было прошлое до войны, была жизнь, у него же, Капитана Америки, прошлого не осталось, словно щуплый Стив Роджерс, остался где-то там, призраком в подворотнях Бруклина, подарив тем самым самому себе новый чистый лист, чтобы начать жизнь сначала.
И на этом чистом белом листе жизни Стивена Гранта Роджерса было написано только одно слово: "Баки", который был с ним до конца.